Главная тенденция, набирающая обороты на рынке ядерного топлива, — стремление увеличить выпуск продукции в условиях политической фрагментации мирового экономического пространства. Тенденция проявляется и в сфере добычи природного урана, и в сфере обогащения. Но из-за дефицита наращивание объемов производства идет со сбоями и проволочками. На этом фоне Росатом увеличивает производство урана и занимает уверенные позиции в сфере поставок различных продуктов в области ядерного топлива.
Рынок урана
Одна из тенденций последнего полугодия — спотовые цены на уран стали реагировать на новости о возможных сбоях в поставках. Раньше, даже в пандемию, рудники могли открываться и закрываться, и рынок это почти не интересовало. Даже блокировка Нигера в июле 2023 года, находящегося, по данным WNA, на седьмом месте по объему поставок урана, рынок не взбудоражила. Впервые чувствительность к новостям о проблемах на рудниках проявилась осенью прошлого года, когда Cameco заявила о снижении ожидаемого годового объема производства. Тогда цена, находившаяся ниже $60 за фунт, перевалила за $70 за фунт и продолжила расти.
Второй раз рынок вздрогнул в январе этого года, когда «Казатомпром», крупнейший производитель урана в мире, заявил о нехватке серной кислоты. Тогда цена c $92 за фунт почти вертикально взлетела до $106 за фунт и с тех пор в течение месяца ниже $100 за фунт не опускалась.
Напомним, серная кислота — ключевой реагент для метода скважинного подземного выщелачивания, с помощью которого уран в недрах переходит в раствор, затем поднимается на поверхность и перерабатывается в концентрат. «Учитывая значительный рост внутреннего потребления и спроса на серную кислоту для производства удобрений за последние несколько лет, на внутреннем рынке образовался дефицит серной кислоты. Региональные рынки также испытывают дефицит из-за растущего спроса со стороны сельскохозяйственной отрасли, а также сочетания таких факторов, как сбои в цепочке поставок и геополитическая неопределенность», — пояснила компания в отчете за 12 месяцев 2023 года.
Компания ранее планировала в 2024 году достигнуть уровня в 90 % от объемов контрактов на недропользование, однако в отчете сообщила, что «объемы добычи урана большинства добывающих предприятий будут на уровне минус 20 % от объемов, запланированных в рамках контрактов на недропользование». В абсолютных цифрах, по оценкам «Казатомпрома», объем производства компании на стопроцентной основе (фактически, в целом по Казахстану) составит 21–22,5 тыс. т (в 2023 году — 21,11 тыс. т). Пропорционально доле участия – 10,9–11,9 тыс. т (в 2023 году — 10,6–11,2 тыс. т).
«Казатомпром» и Cameco входят в число крупнейших мировых производителей урана, но проблемы c производством есть не только у них. Так, объем производства остается низким и нестабильным на американских рудниках.
По данным EIA, если в третьем квартале 2023 года производство на всех объектах США составило 27 тыс. фунтов, то в четвертом квартале оно упало до 12,65 тыс. фунтов. Сильнее всего снизилось производство на месторождениях Смит-Ранч-Хайленд (c 10,83 тыс. фунтов до 2,98 тыс. фунтов) и Лост-Крик (с 15,76 до 6,52 тыс. фунтов). Компания enCore Energy сообщила о начале добыче урана на проекте Rosita в Южном Техасе, а Energy Fuels — на предприятиях в Аризоне и Юте. Однако данные с этих рудников не попали в отчет EIA за 4 квартал 2023 года, поэтому можно предположить, что в лучшем случае объем производства пока слишком незначителен, чтобы попадать в статистику.
Французская Orano возобновила в феврале 2024 года работы по производству уранового концентрата на руднике Arlit в Нигере. Там, напомним, работы были приостановлены в сентябре 2024 года из-за нехватки расходных материалов после того, как соседние страны, прежде всего, Бенин, через который шли поставки в Нигер, закрыли с ним границу. В конце декабря 2023 года Бенин, у главного порта которого, Котону, резко снизились доходы, отменил блокировку транзита. Orano отметила, что возобновление идет очень медленно.
Кроме того, во Франции после 10-летнего перерыва возобновили производство и использование топлива из регенерированного урана. Перезапуск помогает решить две задачи: сократить объем хранимого регенерата (и, как следствие, затраты на его хранение) и снизить объем природного урана, требуемого для изготовления новых порций топлива, что можно расценивать как один из показателей дефицита урана и стремления его нивелировать.
Таким образом, можно констатировать, что наращивание объемов производства в ответ на наращивание объемов закупок, спровоцированное стремлением покупателей природного урана гарантировать объемы физических поставок и снизить воздействие спотовых цен на итоговую контрактную цену, идет очень непросто. Не хватает персонала, который пришлось уволить в «тощие годы», когда уранодобывающим компаниям пришлось сокращать, а в некоторых случаях — и прекращать производство. Найти новых квалифицированных сотрудников непросто. Не хватает реагентов и компонентов. Конечно, постепенно проблемы решаются, однако процесс идет небыстро. Разрешение сложностей, как показывает практика, требует минимум квартала.
В России все сложности благодаря отсутствию колебаний спроса решаются в повседневном режиме. Поэтому в Росатоме 2023 год для добычи урана оказался успешным. План выполнен на 103 %. На «Хиагде» и «Далуре», предприятиях горнодобывающего дивизиона Росатома, где уран добывается методом скважинного подземного выщелачивания, нет недостатка в серной кислоте.
Основные задачи этого года — продолжение строительства рудника № 6 (это главный проект развития Приаргунского производственного горно-химического объединения (ППГХО, входит в Росатом, пуск в эксплуатацию запланирован на 2025 год), начало освоения Намаруского месторождения («Хиагда») и получение лицензий на разведку и добычу на месторождениях Тетрахское («Хиагда») и Широндукуйское (ППГХО). Еще одна задача — разработка проектно-сметной документации на запуск предприятия на золото-урановом месторождении Элькон. Эльконский урановорудный район считается крупнейшим по запасам в мире. Ранее из-за низких цен и спроса, инфраструктурной неразвитости и удаленности месторождения этого района не рассматривались для отработки. Но экономические и политические обстоятельства изменились.
Топливный рынок
В сегменте ядерного топлива некоторые правительства продолжают предпринимать действия, нацеленные на усложнение доступа России на рынки разных стран и создание собственных недостающих мощностей. Наиболее активно действуют США.
Так, в конце декабря 2023 года Палата представителей Конгресса США приняла законопроект, запрещающий с 2028 года импорт из России обогащенного уранового продукта. Если законопроект будет утвержден, нормы вступят в силу через 90 дней и будут действовать до конца 2040 года. Однако в законопроекте есть оговорка: если иных источников урана, кроме России, нет, Минэнерго США может по согласованию с госсекретарем и министром финансов выдать разрешение на импорт.
Чуть ранее, также в декабре 2023 года, вступил в силу закон о национальной обороне с общим размером финансирования $886 млрд, в соответствии с которым Национальная администрация по ядерной безопасности должна представить план по созданию локальных американских мощностей по обогащению урана.
Большое внимание США уделяют созданию собственных мощностей по производству высокопробного низкообогащенного урана (HALEU, с обогащением 5 % – 20 %). В январе этого года Министерство энергетики США опубликовало запрос предложений на услуги по обогащению урана с получением HALEU.
В конце декабря Комиссия по ядерному регулированию (NRC) США внесла поправку в условия эксплуатационной лицензии завода компании Global Nuclear Fuel — Americas (GNF-A) в Уилмингтоне. В соответствии с поправкой завод получил право работать с ураном, обогащенным до 8 %. Ранее предельный уровень обогащения составлял 5 %. Также NRC выдала GNF-A сертификат соответствия, позволяющий компании отправлять пакеты ядерного топлива, содержащие обогащенный до 8 % уран, в транспортном контейнере компании RAJ-II.
Но с реальным получением топлива более высокого обогащения тоже не все просто. Нехватка контейнеров типа 5B Cylinders стала камнем преткновения для наработки HALEU у компании Centrus (ранее печально известной как USEC). Компания заключила контракт с Министерством энергетики США и должна была в рамках второго этапа (до ноября 2024 года) отгрузить 900 кг HALEU в форме гексафторида урана. Согласно этому контракту Министерство обязано предоставить контейнеры для хранения HALEU, полученного на выходе из каскада центрифуг. Однако компания получила лишь несколько контейнеров, необходимых для начала производства, а Министерство энергетики столкнулось с задержкой поставок остального количества. «Центрифуги продолжат работать, но объем HALEU, который мы сможем вывести из каскада на втором этапе, ограничен количеством контейнеров, которое сможет предоставить Министерство, и составит менее 900 кг», — заявил во время конференц-колла по итогам 4-го квартала 2023 года гендиректор Centrus Амир Векслер.
В Великобритании также намерены наладить собственное производство HALEU. Правительство намерено вложить 300 млн фунтов в запуск такого производства.
Однако пока, напомним, единственный коммерческий поставщик HALEU — это Росатом. Более того, факты свидетельствуют о том, что пока без российских поставок ядерного топлива на разных стадиях его производства обойтись крайне сложно.
Так, американская Honeywell подала заявку на получение экспортной лицензии на поставку в Россию для обогащения 8,5 тыс. т природного урана до 2028 года. Urenco Nederland B.V. выдало разрешение на перевозку поставляемых для компании партий обогащенного гексафторида урана на срок до февраля 2027 года. А владельцы европейских АЭС с реакторами ВВЭР-440 не торопятся отказываться от российского топлива, хотя и работают над диверсификацией поставок от других производителей.
О высокой важности российских поставок для мирового рынка ядерного топлива заявил в интервью Reuters и гендиректор МАГАТЭ Рафаэль Гросси: «Многие компании на Западе зависят от поставок обогащенного урана и топлива из России… По общему мнению, введение санкций против Росатома было бы нереальным и непрактичным. Такие санкции остановили бы ядерную промышленность многих стран».
По словам Рафаэля Гросси, снижение зависимости от российской атомной отрасли обойдется Европе в миллиарды, и он не видит возможностей для немедленного отказа от российских поставок. Еще более серьезную проблему представляют собой инфраструктура и стимулы, а также перспективы роста спроса на уран во всем мире. «Честно говоря, я считаю, что Россия скорее увеличит, а не уменьшит свое присутствие на мировом рынке обогащения урана», — подытожил глава МАГАТЭ.
