Строго говоря, аналитики S&P Global констатировали простую истину: атомная
энергетика развивается там, где государство хочет ее развивать. Это, прежде всего, Китай и Россия. А где не хочет — она резко теряет свои позиции. Это, прежде всего, отдельные страны Западной Европы, например, Германия или Швейцария. Есть и еще одна категория: это те государства, которые атомную энергетику не хотят потерять. В этих государствах активно занимаются продлением сроков службы существующих реакторов. Это, например, Франция и США. Впрочем, по США корректнее говорить о поддержке на уровне отдельных штатов. Есть примеры как негативные для атомной энергетики (досрочное закрытие станций), так и позитивные (тарифная поддержка).
Таким образом, сейчас невозможно говорить о том, жива атомная энергетика или мертва (название заголовка, как пояснили в S&P, — аллюзия на кота Шредингера). В одних странах про нее известно, что она скорее мертва, в других — вполне жива.
Повторение пути
Положение атомной энергетики в этом смысле не уникально. Генерация на возобновляемых источниках энергии тоже активнее всего развивается в тех странах, где правительства их поддерживают, и распространяется все шире благодаря удешевлению производства — в том числе, за счет его масштабирования. «За последние два десятилетия финансирование многих проектов возобновляемой генерации стало привлекательным благодаря соглашениям о поставке электро‑ энергии по часто завышенным ценам, введению стимулирующих тарифов на поставку энергии в сеть и развитию технологий», — говорится в аналитическом отчете «Энергетический переход: развитие технологий возобновляемой генерации и рост сопутствующих проблем» (Energy Transition: Renewable Energy Matures With Blossoming Complexity), который S&P Global выпустил за несколько дней до «атомного». На основе информации об основных вехах становления атомной промышленности можно было бы при некотором усилии даже спрогнозировать варианты развития энергетики из возобновляемых источников.
Например, можно с уверенностью говорить, что на ее судьбу будет прямо влиять наличие аварий, их масштаб и скорости нормализации ситуации. Блэкаут в Великобритании с участием крупной ветростанции, взлеты цены на электроэнергию в Техасе и тревожная разбалансированность энергосистемы в Германии — те события и процессы, которые вызывают критику в адрес энергетики на ВИЭ и выявляют риски. Гипотетический блэкаут на шесть часов в густонаселенном регионе, где расположены редакции влиятельных СМИ, вызовет как минимум широкую общественную дискуссию, после которой возможны политические и экономические выводы.
В истории развития атомной энергетики были как периоды бурного роста, так и спада. Не исключено, что перепады интереса будут наблюдаться и в сегменте ВИЭ. «В мае 2019 года Международное энергетическое агентство заявило, что несмотря на уверенный рост в прошлом, в 2018 введение новых мощностей воз‑ обновляемой генерации замедлилось; впервые с 2001 года отсутствовал рост по сравнению с предыдущим годом. А недавно Platts Analytics (подразделение S&P Global) объявило о более чем 10‑процентном снижении ввода новых мощностей на основных рынках в первом полугодии 2019 года по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года (см. отчет S&P Global Platts Analytics «Глобальные перспективы рынка солнечной энергетики в 2019–2025 гг.» (Global Solar PV Market Outlook 2019– 2025) от 16 августа 2019 г.)», — говорится в отчете «Энергетический переход: развитие технологий возобновляемой генерации и рост сопутствующих проблем».
Конкуренция следует
В отчете S&P Global генерация на ВИЭ и атомная энергетика представлены как прямые конкуренты, причем судьба атомной энергетики ставится в зависимость от развития технологий, которые могли бы стабилизировать выдачу электроэнергии от источников генерации на ВИЭ: «Долгосрочные перспективы ядерной энергетики в период после 2040 года, на наш взгляд, зависят от того, насколько успешно «умные» сети и системы накопления энергии (более широкое применение аккумуляторов и водорода) позволят преодолеть нестабильность по‑ ставок энергии из возобновляемых источников, тогда как технические решения для улавливания углерода помогут продолжить использование ископаемого топлива». С генерацией на ВИЭ сравниваются и АСММ: «Однако они все еще очень дороги, масштабируются хуже, чем возобновляемые источники энергии, и при этом не решают фундаментальных проблем ядерной безопасности и утилизации ядерных отходов».
Для сравнения двух типов генерации в отчете S&P используется, например, полная приведенная стоимость электроэнергии (LCOE, levelized cost of electricity).
В комментарии к графику оговаривается, что этот показатель рассчитывается как «дисконтированная стоимость расходов, понесенных в течение всего жизненного цикла электростанции (в том числе капитальных затрат, расходов на топливо, эксплуатацию и техническое обслуживание), поделенная на количество произведенной электроэнергии». Но общемировые показатели LCOE — это что-то вроде «средней температуры по больнице». Как справедливо отмечается в докладе, реальная стоимость строительства того или иного источника генерации во многом зависит от территории, на которой он будет строиться. «Как указывается в исследовании МЭА, в Европе показатель LCOE для возобновляемой генерации значительно выше, чем в США, и составляет 80–110 долл. за МВт·ч. Такая ситуация создает экономические стимулы для продления срока службы АЭС, но нужно отметить, что значение LOCE сильно варьируется в зависимости от страны».
В LCOE концептуально не учитывается господдержка. А на ее размеры стоит взглянуть. В «Обзоре текущего состояния схем поддержки ВИЭ в Европе в 2016– 2017 гг. (Status Review of Renewable Support Schemes in Europe for 2016 and 2017) — документе, который раз в два года выпускается Советом европейских регуляторов энергетической отрасли (CEER), отмечается: «В 25 странах средне‑ взвешенный объем господдержки ВИЭ в дополнение к оптовой цене реализации снизился со 110,22 евро за МВт·ч в 2015 году до 96,29 евро за МВт·ч в 2017 году, то есть на 12,6 %. В 2017 году средневзвешенный размер господдержки варьировался в широком диапазоне от 12,87 евро за мегаватт‑час в Норвегии до 198,29 евро за мегаватт‑час в Чешской Республике». Остается только сопоставить эти данные с LCOE. Да, года разные, но порядок величин все равно показателен.
Поскольку энергетика обеспечивает базовые потребности людей, она никогда не будет бизнесом в чистом виде: присутствие государства в качестве распределителя бонусов неизбежно.
В том же отчете CEER говорится, что в 2016 и 2017 году в среднем плата за энергию от генераторов на ВИЭ составляла соответственно 13 % и 14 % от всех расходов домохозяйств на электроэнергию.
Для атомных проектов, как отмечает S&P, используются иные формы господдержки: «Многие проекты строительства АЭС в развивающихся странах финансируются государственными банками, посредством межправительственных займов, иногда через прямые вливания в капитал, или через предоставление государственных гарантий. Например, Россия предоставила займы Белоруссии, Венгрии, Индии и Бангладеш на финансирование строительства АЭС российскими компаниями […] В Китае и России основное финансовое бремя ложится на правительство, а не на операторов АЭС».
Главная претензия к многим современным АЭС — отсрочки строек и перерасход средств. Но АЭС могут строиться качественно и в срок — об этом свидетельствует опыт Китая и России, в том числе на зарубежных стройках. И один из важнейших факторов в получении позитивного опыта (станция, построенная вовремя и в соответствии с заявленным бюджетом) — адекватность бюрократических процедур при согласованиях и получении разрешений при полном соответствии требованиям МАГАТЭ. «И хотя все страны обязаны соблюдать типовые требования безопасности, разработанные Международным агентством по атомной энергетике (МАГАТЭ), местные нормативные акты и практика их применения отличаются», — отмечает S&P в качестве фактора более низкой стоимости строительства АЭС
О том, что атомная энергетика — экономически привлекательный инструмент инвестиций, может свидетельствовать проект Билла Гейтса Terra Power, в рамках которого он рассматривает два типа реакторов: на бегущей волне и на расплаве солей. «Атомная энергетика — идеальный инструмент борьбы с изменением климата, поскольку это единственный безуглеродный, масштабируемый источник энергии, доступный круглосуточно. Проблемы современных реакторов, такие как риски сбоев в работе, могут быть решены за счет инноваций». Американский бизнесмен уверен в будущем TerraPower, несмотря на то, что развитию помешала политика: участие в проекте китайских компаний и намерение построить первый проект в Китае на фоне непростых торговых переговоров между Китаем и США.
Не сомневаются в нем и в «Росатоме». Компания последовательно и терпеливо выполняет свою основную работу: совершенствует технологии, делая их все более безопасными и экономичными, договаривается о строительстве реакторов, строит их, обеспечивает качественным топливом. Выгода достается не только российской корпорации, но и владельцам АЭС, которые получают долгосрочный источник генерации как электроэнергии, так и денег. Выгоду получают и страны, где расположены станции: в них развивается электроэнергетическая инфраструктура, появляются не только новые рабочие места, но и новые знания. S&P отмечают, что АЭС строятся преимущественно в развивающихся странах. Что ж, для них это возможность быстрее стать развитыми: экономика знаний — важнейший признак развитого государства.
